Колесница славы

Реставраторы

История создания и реставрации колесницы славы на арке Главного штаба очень интересна, а потому расскажем обо всём этом поподробней.

Начнём с того, что в столице Российской империи не было главной площади. Главная площадь — старинным языком — называлась обычно «правильной», так как на ней отправлялись государственные церемонии.

Но её не было. Уже стоял растреллиевский Зимний дворец, а вокруг были разномастные, разностильные здания. Тут были государственные учреждения, были жилые дома, огороды и даже ходили коровы. Так было до 1812 года.

Это было переломное время. Россия становилась всё более сильной державой. Война с Наполеоном это показала: наши казаки прошли всю Европу и вошли в Париж.

После взятия Парижа и победы над Наполеоном Александр I ощутил своё новое положение в Европе. И он озаботился тем, чтобы у города появилась правильная площадь. Пять архитекторов пытались осуществить это. И ничего у них не получалось.

Шестым был Росси — и у него получилось. Получилось потому, что он был особенный архитектор — у него было градостроительное мышление. А архитекторы делятся на тех, кто строит здания, и тех, кто думает о городе в целом.

Росси решил сложнейшую задачу: придумал, какой быть площади, как поступить с домами и улицами, которые её окружают (прямо через тогдашнюю площадь шла кривая Большая Морская улица), сконструировал это удивительное здание Главного Штаба — самое большое в Европе по протяжённости фасада.

Росси пришлось включить в свою конструкцию часть уже существовавших зданий: в них размещались действовавшие министерства, и их нельзя было разрушить.

Росси придумал этот фасад, который крыльями охватывает дворец; придумал, что в центре площади должен стоять памятник. Строительная комиссия предложила поставить сюда растреллиевского Петра. Но Росси сказал: памятник потеряется на огромной площади — и предложил поставить колонну.

Над аркой он собирался поставить литое чугунное украшение из двух женских фигур — Слава и Родина, с военными атрибутами в ампирном стиле, что было так характерно для александровской эпохи.

А тут Александр возьми да и умри. Царём становится Николай I — третий сын Павла, его в цари не готовили. Он получил образование военного инженера. В первые годы царствования ему важно было самоутвердиться.

И как-то глядя из окна своей спальни на строящийся Штаб, он вдруг велел призвать Росси и сказал ему: «Вот здесь поставь римскую колесницу, которая бы везла Славу ко мне во дворец». Это документально зафиксировано.

А здание уже было построено уже было построено. И Росси стал рисовать колесницу славы. За образец он взял колесницу с Бранденбургских ворот в Берлине. Нарисовал такую же. Посмотрел и решил: маловата будет. Огромное здание с циркульным фасадом требовало большего. Он пририсовал ещё двух лошадей: из четвёрки квадриги, получилась шестёрка — гексиппа. И этого тоже показалось маловато. Тогда он веером развернул лошадей и пририсовал двух воинов, которые сдерживают коней. Всё это заняло 11 дней.

Он понёс чертеж на утверждение к графу Воронцову, председателю строительной комиссии, а Воронцов тут же понёс к царю — время не терпело. И царь написал: «Быть по сему».

Мы знаем, что фигуры вылепили Пименов и Демут — Малиновский. А вот кому была поручена отливка — о том далее.

В те времена в Петербурге было три или четыре заводчика, которые могли выполнить такую работу. Среди них — Мэтью Кларк, директор Александровского чугунолитейного завода, — и его земляк, шотландец Чарльз Берд. Это были два совершенно разных человека. Знаете, по работе легко узнать характер человека. И мы сейчас видим: Берд был очень основательный человек. Всё, что он сделал, всё, с чем лично сталкиваешься, сделано капитально, надёжно.

Сталкивались мы и с работами Кларка. И сложилось впечатление, что это был человек более авантюрного характера, рисковый. Очень грамотный инженер, но допускал слишком большую норму риска. Тогда инженерного дела как налаженной системы знаний ещё не существовало. Были отдельные инженеры, и отпечаток их личности лежал на всём, что они делали.

Берд отказался от работы над колесницей славы. Представляете, что значит отказаться строить для царя?! Отказался потому, что по его прикидкам чугунная колесница таких размеров должна была весить более 80 тонн — 5 тысяч пудов. Перекрытие аттика для этого не было приспособлено. А времени для того, чтобы перестроить аттик, не было. И Берд отказался. А Кларк согласился!

Но колесницу славы сделали не из чугуна. Кларк предложил сделать скульптуры из выколотной меди. Техника эта в России была мало известна. Но Кларк утверждал, что если из трёхмиллиметровой меди сделать фигуры коней и выставить их на чугунную платформу, то скульптура будет такая же прочная, как чугунная. А весить будет в 5 раз меньше. Росси доложил об этом Воронцову. Воронцов — царю. И на проекте появилась царская резолюция: «Быть по сему. Сделать медную под бронзу.»

С тех пор во всех документах, которые касаются «Колесницы», её производства, во всех платёжных документах по поводу денег, выплаченных Кларку за изготовление «Колесницы», фигурирует эта оболочка фигур из меди толщиной три с небольшим миллиметра — 1,8 дюйма. Это повторяют теперь все путеводители, все книги.

Хочу ещё раз напомнить про очень сжатые сроки. С момента поступления на завод первой гипсовой модели до открытия колесницы славы прошло всего четыре с половиной месяца. Это очень мало.

В наше время было обнаружено, что в медных листах не только нет трёх, там нет и миллиметра! Толщина колеблется от 0,5 до 0.8 миллиметра, т. е. колесница славы сделана из фольги. Вот почему уложились в четыре с половиной месяца!

Изучая историю памятника, обнаружили, что он реставрировался больше, чем все другие. Первый ремонт делали ещё при его создании: его ещё не поставили целиком, как увезли две фигуры чинить. А потом ремонтировали колесницу с интервалом в 10-15 лет.

Росси пишет в докладе, что Кларк не требует дополнительных денег. Я стал думать — как же так? Ведь «Колесница», выколоченная по чугунным формам из трехмиллиметровой меди, должна стоить во много раз больше чугунной. Сами чугунные формы стоят гораздо дороже, чем отлитая из чугуна композиция. А ещё надо медь спаять, конструкции сделать, крепёж — и построить скульптуру.

Но чугунных форм не было, колотили по деревянно — смоляным (была такая техника в те времена), и колотили из фольги. И не могло быть иначе. Даже сейчас выколотить что-то из трёхмиллиметровой меди вряд ли технически возможно. Даже если согнать в одно место всех мастеров, умеющих выколачивать — не то, что за четыре с половиной месяца, за четыре с половиной года они этого не успеют.

Стало ясно, почему его так часто реставрировали. Раз медные оболочки были сделаны из фольги, неминуемо должны были трескаться швы между листами.

Швы были паяны оловянно — свинцовым припоем, а оболочка была гибкой. От ударов ветра она всё время колебалась, швы трескались и лопались, оболочки разваливались, падали атрибуты. В рапортах того времени мы читали о том, как с колесницы падал двухпудовый кусок орла, падали другие детали.

К тому моменту, когда реставраторы там оказались, уже не было многих деталей. Реставраторы увидели, что каркасы, на которых собраны огромные фигуры, не соответствуют величине фигур. Читая рапорты дальше, реставраторы узнали, что это не подлинные каркасы. Подлинные полностью сгнили, от тех каркасов уже почти ничего не осталось.

В 1851 году стали «подвязывать» фигуры наружными каркасами, оковывать их железными обручами, ставить подпорки. Поставили даже соединительную штангу, соединявшую шесть лошадей, которые иначе падали, разваливались, заменили все каркасы. В 1887 году заменили 60% всех медных оболочек.

Реставраторы приступили к вскрытию фигур и полостей. И у реставраторов волосы встали дыбом. Оказывается, те, кто командовал созданием колесницы, знали, что оболочки не смогут выдерживать ветровой нагрузки, и подстелили под них кровельное железо и доски.

Но ещё древние римляне знали, что контакт медного сплава и железа губителен для железа. Контакт с медью начинает разрушать железо, как говорят ученые, создаётся электрохимическая пара, и происходит ускоренная электрохимическая коррозия. Фигуры находятся на открытом воздухе и постоянно увлажняются.

Поэтому и сгнили первые каркасики, поэтому под колесницей лежал «курган» ржавчины — реставраторы вынули оттуда тонну двести килограмм ржавчины! Вот во что превратились конструкции и кровельные материалы, которыми пытались подпереть медь создатели.

И реставраторы поняли, что они всё это знали наперёд. Более того, реставраторы потом нашли письмо Берда Кларку, где он писал, что не годится делать памятник с применением железа, ибо всё «пропадёт оно ржавчиною». И это творилось с детищем царя — ведь это Николай придумал колесницу, он автор идеи, а не Росси. И с его идеей так поступить. Надо было быть очень дерзким человеком!

Впрочем, у нас нет желания «пинать» Кларка. Надо было понять причину неблагополучия, и реставраторы её поняли, а дальше нужно было приступать к реставрации. Реставраторы пригласили самых лучших в городе специалистов физиков — прочнистов, имеющих самую современную аппаратуру, позволяющую неразрушающими методами определить состояние любых конструкций.

Вот результаты их исследований. Выяснилось, что даже чугунное основание, платформа, к которой прикреплена скульптурная композиция, полностью исчерпала свои несущие возможности. Она лежала на каких-то конструкциях. Реставраторы пробили четыре хода в стенах аттика, чтобы до них добраться — и ещё больше ужаснулись.

Оказалось, что эти чугунные фермы были сломаны ещё при установке, что с перекрытия арки стёсан слой в полтора кирпича. Реставраторы ломали голову — зачем? Оказалось, что крестовоарочное перекрытие несимметрично, а полуфермы были сделаны симметричными.

Поэтому когда привезли устанавливать полуфермы, то северные полуфермы легко встали на свои места, а южные не помещались. Тогда и стесали часть перекрытия. Часть из ферм кое-как встала на место, но внутренние фермы не вставали, и тогда нм сломали нижние нервюры, тем самым сильно ослабив перекрытие.

Тогда стало ясно, что даже если оболочки весили бы не то что 80, а 16 тонн, перекрытие не выдержало бы. И стало ясно, почему Кларк был вынужден применить такую тонкую медь. Просто иначе эта колесница славы здесь не стояла бы.