Убийство Павла I

Заговорщики

Об убийстве Павла писать очень трудно. Каждый из свидетелей или участников трагедии описывал произошедшее по — своему. Более того, одни и те же авторы со временем изменяли свои «показания»: сразу после убийства Павла I старались подчеркнуть своё участие в заговоре, а позже, когда это стало не выгодно, стали приуменьшать его.

Обстоятельства сложились так, что причастны к убийству Павла I оказались заговорщики — не только бывшие фавориты Екатерины, лишённые при Павле чинов и имущества, но и приближённые к нему, и даже члены его семьи: старший сын — Александр и жена Павла — Мария Фёдоровна. Попробуем разобраться, как это могло случиться.

Взойдя на престол, Павел круто изменил внутреннюю и внешнюю политику. Главное — он старался отменить и исправить всё, что делала его мать, Екатерина II.

Особенно Павел ненавидел гвардию, вдохновительницу почти всех государственных переворотов XVIII века, которая пыталась диктовать свою волю царям. Всё это не могло не вызвать недовольства как среди низших, так и высших кругов. Много недовольства вызывала строгость императора, его непоследовательность в действиях. Недовольные преувеличивали несуразность каждого неудачного шага Павла. Множество вошедших в воспоминания рассказов, изображающих императора сумасшедшим тираном, на поверку оказались ложью. Но количество недовольных росло.

Главным действующим лицом заговора был, безусловно, граф Пётр Алексеевич фон дер Пален, вовлечённый в заговор вице — канцлером Никитой Петровичем Паниным. Происходивший из немецкого дворянского рода, он с 1760 года начал службу в русской армии. Участник тридцатилетней и русско — турецких воин, Пален к вступлению на престол Павла I был генерал — губернатором Курляндии. Он одним из первых подвергся опале Павла: был исключён из службы за оказание почестей бывшему фавориту Екатерины — Зубову.

Однако вскоре при поддержке Кутайсова Пален вновь был принят на службу и даже приобрёл огромное доверие императора. В руках Палена вскоре сосредотачивается невероятная власть: он — второй генерал — губернатор Петербурга, в его руках почта, иностранные дела, финансы. Но даже обласканный императором, он чувствует неустойчивость своего положения и всё время начеку. Никита Иванович Панин не ошибся в выборе.

Пален оказался блистательным мастером интриги. Он наговаривал на верных Павлу офицеров, и когда те оказывались в опале, первым твердил о несправедливости наказания. Павлу он намекал, что его супруга и старший сын хотят занять трон, и одновременно распространял слухи о том, что Павел хочет отправить жену в монастырь, а сына в тюрьму.

Так складывалась атмосфера недоверия и страха в царской семье. Сходясь за обедом и ужином, каждый со страхом смотрел в лицо другого. Когда по приглашению Павла в Петербург прибыл племянник императрицы Марии Фёдоровны — 13-летний принц Евгений Вюртембергский, поползли слухи, что Павел хочет назначить его наследником престола, а своих старших сыновей Александра и Константина отправить в тюрьму.

Угроза со стороны Марии Фёдоровны казалась Павлу столь реальной, что он велит запереть дверь между супружескими покоями.

Так ловко плёл интриги граф Пален. Ко всему прочему, он отличался завидной выдержкой, хладнокровием и находчивостью. Он сам рассказывал впоследствии, что незадолго до 11 марта Павел сообщил ему, что знает о готовящемся заговоре. На это Пален ответил, что также знает о нём и держит в руках все нити заговора, знает всех заговорщиков, чтобы вовремя накрыть заговорщиков.

Не мудрено, что Александр в этой атмосфере всеобщей подозрительности согласился на предложение Палена и Панина: те уверяли его, что хотят заставить Павла лишь отказаться от престола в пользу Александра, что долг Александра «спасти Россию», хотя в открытую разговоров об убийстве Павла I не велось.

Глядя на события с высоты сегодняшнего дня, понимаешь, что принимая предложение, Александр должен был догадаться, что отец ни за что не откажется от престола, и у заговорщиков останется один выход убить его. Но будущий «властитель слабый и лукавый» не смел подумать об этом — об убийстве Павла I, и согласился на переворот.

Не принимая непосредственного участия в заговоре, он, однако, привлёк к нему многих недовольных офицеров: Пален вербовал новых участников — заговорщиков именем Александра. При этом всём напоминали (а эти слухи давно ходили), что Екатерина желала, чтобы Александр, а не сын её Павел стал после неё императором. Итак, идея переворота витала в воздухе. А воздух был пропитан атмосферой заговора. «Злодейства» ожидали и будущая жертва, и недовольные его правлением, и те, кто был искренне предан императору.

Замысел Палена строился на том, что почти никто ничего не знал о заговоре конкретно, но чтобы многие были готовы стать заговорщиками и принять в нём участие. Даже Бенигсен, которого Пален вызвал в Петербург, чтобы сделать одним из главных участников переворота, узнал подробности дела лишь за несколько часов до решающей минуты.

И вот, время настало. Пален видел — император близок к раскрытию заговора, всё висит на волоске. Он решает назначить переворот на 10 марта, но Александр просит перенести его на 11 марта, когда караул в замке будет нести верная ему рота Семёновского полка.

11 марта многие офицеры получили приглашение Палена на вечеринку в квартире командира Преображенского полка генерала Талызина, располагавшейся на Миллионной рядом с Зимним дворцом. Придя, они, однако, не застали ни Палена, ни хозяина дома, зато их ждало шампанское, и пьянка под антипавловские тосты началась. По разным оценкам собралось 40 — 60 или около ста офицеров. Ближе к одиннадцати часам появились Пален и Зубовы с Бенигсеном.

Только теперь собравшиеся узнают, для чего их позвали. Пален предлагает тост за «нового императора». Затем следует речь Платона Зубова, который напоминает о желании Екатерины передать трон Алсксандру, а потому он и есть законный монарх. Пален напоминает о примере слабоумного английского короля Георга, при котором правит регент. Пьют все, кроме Палена и Бенигсена — ему Пален не велит пить.

Затем офицеры вооружаются. Пален делит их на две группы. Во главе одной — сам Пален, другая идёт с Зубовыми и Бенигсеном. Формально старший во второй группе Платон Зубов, но решающая роль за Беннгсеном. (Пален опасался, что Зубовы могут струсить и рассчитывал больше на Бенигсена). С Бенигсеном Пален отправил тех, кто особенно ненавидел Павла: Яшвиля, Скарятина, Татаринова, Горданова, Аргамакова. В это же время к Михайловскому замку двигался батальон Семёновского полка под командой Депрерадовича и 3-й в 4-й батальоны преображенцев во главе с генералом Талызиным.

Квартира Талызина располагалась у Зимнего дворца, так что идти заговорщикам до замка было недалеко. Группа Зубовых и Бенигсена двинулась короткой дорогой по Миллионной, Пален со спутниками пошёл через Невский.

Группа Зубова вошла в замок сквозь Воскресенские ворота, ближайшие к покоям Павла. Часовому сказали: «Военный совет», и он без промедления пропустил генералов в лентах и орденах. Группа Палена вошла через главный вход.

Хитрый Пален всё время в хвосте — он не хочет участвовать в убийстве императора. К тому же, в случае тревоги, он, как военный губернатор, может остановить любую стражу. Некоторые потом считали, что если бы императору удалось вырваться от Зубовых, Пален мог бы переметнуться на его сторону и арестовать своих соратников.

Группа Зубовых, между тем, продвигается с шумом по коридорам, постепенно уменьшаясь численно. Говорят, что многие участники просто струсили и потому решили по дороге поотстать, но, вероятнее всего, так было задумано заранее: оставшиеся в коридорах офицеры должны были остановить Павла, если бы тот бежал, или остановить караул, если бы тот поспешил на помощь царю. Впрочем, не понадобилось ни то, ни другое.

Когда солдаты караульного батальона преображенцев услышали шум и кинулись было к покоям императора, командовавший ими поручик Сергей Марин, остановил солдат, скомандовал: «Смирно!» и даже приставил к груди одного из солдат шпагу, продержав её так, пока всё не стихло.

Когда же караул семёновцов, к которым прибежали камер — лакеи с криком «императора убивают!», двинулся к комнатам Павла, появился Пален с командой: «Караул, стой!»

Но вернёмся к группе Бенигсена и Зубовых. У запертой двери, что ведёт в небольшую комнату перед покоями Павла, группа ненадолго задержалась. Среди заговорщиков был плац — адъютант замка Аргамаков, который каждый день в (5 утра подавал императору рапорт по Преображенскому полку, а докладывать о чрезвычайных происшествиях должен был в любое время суток. Камердинер распахивает двери.

Теперь только 2 камер — гусара отделяют заговорщиков от двери в библиотеку, ведущую в спальню императора Павла I. Попытка сопротивления пресекается ударом сабли (кажется, его нанёс Яшвиль): камер — гусар Пётр Кириллов оседает на пол, истекая кровью (Мария Фёдоровна за верность взяла Кириллова в камердинеры). Напарник Кириллова с криком скрывается бегством. Не на шутку струсивший Зубов делает попытку бежать. Зубова тормозит Бенигсен и подталкивает к спальне Павла.

Происходившее в спальне снова описывается по — разному. Точно известно одно — Павел отказался подписывать отречение; по воспоминаниям многих, он даже ударил Николая Зубова. Большинство сходится на том, что Николай Зубов и нанёс первый удар императору. Он ударил его в висок массивной золотой табакеркой. После нескольких ударов Зубовы сбежали. Бенигсен в этот момент вышел из спальни, чтобы «подождать, пока всё кончится».

Злодейство довершили оставшиеся в комнате разгоряченные вином и страхом Яшвиль, Скарятин, Болотовский, Горданов, Аргамаков, Татаринов. Трудно сказать, чей удар оказался роковым для Павла. На него навалились всей толпой. По одной версии, Бенигсен подал шарф, чтобы задушить Павла, по другой, это был шарф Скарятина (спустя годы Скарятин сам рассказывал об этом Пушкину).

Павел убит. На всё ушло не больше получаса. Пьяные от вина и собственного злодейства, заговорщики разбредаются по замку, некоторые из них направляются к винным погребам.

Пален, Зубовы, Бенигсен из разных залов направляются к цесаревичу. По воспоминаниям Полторацкого, услышав от Палена об убийстве Павла I, Александр закричал: «Как вы посмели! Я этого никогда не желал и не приказывал!» и упал на пол.

Выпроводив из комнаты Полторацкого, Пален привёл Александра в чувство, и уже через десять минут тот вышел к солдатам и офицерам и произнёс: «Батюшка скончался апоплексическим ударом, всё при мне будет, как при бабушке» (то есть, как при Екатерине). Уже в 2 часа ночи Александр и Константин, для которого убийство Павла I оказалось полной неожиданностью, отбывают в Зимний дворец.

Но переворот ещё не завершён. В Михайловском замке осталась Мария Фёдоровна, которая услышав о смерти мужа, после истерических сцен отказывается повиноваться Александру как новому императору. Она заявляет: «Я хочу править!», имея, разумеется, на то полное законное право, как супруга покойного императора.

Она пытается выйти на балкон замка, чтобы обратиться к стоящим вокруг замка солдатам об убийстве Павла I. Потом прорывается в комнату супруга. Наконец, после нескольких часов одиночества, она заявляет, что признает Александра императором — но только после того, как тот отчитается ей о своём поведении. Лишь убедившись в тщетности своих попыток занять трон, Мария Фёдоровна покидает Михайловский замок, по которому всё ещё бродят заговорщики — толпы возбуждённых и пьяных солдат и офицеров.

А в это время три шотландских доктора — Гриве, Гутри и Вилие приводят тело убитого императора в пристойный вид, чтобы никто не смог догадаться об убийстве Павла I и к нему можно было допустить поданных для прощания.